И вот там, на дверце одной из кабинок моему взору предстало прекрасное (или ужасное - никак не определюсь) - написанное шариковой ручкой стихотворение Марины Цветаевой. Вот это:
Вот опять окно,
Где опять не спят.
Может - пьют вино,
Может - так сидят.
Или просто - рук
Не разнимут двое.
В каждом доме, друг,
Есть окно такое.
Не от свеч, от ламп темнота зажглась:
От бессонных глаз!
Крик разлук и встреч -
Ты, окно в ночи!
Может - сотни свеч,
Может - три свечи...
Нет и нет уму
Моему покоя.
И в моем дому
Завелось такое.
Помолись, дружок, за бессонный дом,
За окно с огнем!
В этой связи, как вы поняли, я испытала смешанные чувства. С одной стороны, прекрасно, что пишут именно стихи и стихи хорошие, а с другой - вот зачем они их пишут в туалете? И вообще зачем в туалете (да и хоть где) что-то писать и портить поверхности? Не ясно...
А с поэзией у меня сложные отношения. Мне мало что в этом жанре нравится, и тронуть меня, например, возвышенными стихами собственного сочинения практически невозможноА о том, что мне нравится, я давно стараюсь сильно не распространяться, потому что стихи - это очень личное. И ещё пуще - не врать. Охоту отбил один случай.
Как-то в глубоком отрочестве мой папенька застал меня с книжкой в руках и вопрошал:
- Что читаешь, дочь?
Дочь в моём лице читала некий сборник стихов по школьной программе, ну и честно ответила:
- Байрона.
- И нравится?
- Угу, - ляпнула дочь, лишь бы от неё отстали, потому что ей не нравилось, а впихнуть это в голову было на тот момент нужно.
Через пару дней довольный папа притащил мне здоровенную книжищу Байрона...
Мои круглые глаза были списаны на восторг.
Книгу я потом честно пробовала читать, но Байрон не шёл ни под каким соусом. Это окончательно убедило меня в том, что поэзия - это не моё и что если и читать стихи, то только на языке оригинала. И да, что врать папе не хорошо.
А книгу я сбагрила уже тем, кто Байрона любит.
